Фотографии Генриха Деньера в Париже

Иностранное издание, из которого на этот раз я почерпаю сведения, касающиеся России, называется «Космос». Это еженедельное обозрение успехов, делаемых науками, и их приложений к искусствам и промышленности. В последнем номере его, в отчете о замечательных вещах, представленных Академии Наук в заседании 24-ого октября – читаем: «г-н полковник Комаров представил Академии, от Генриха Деньера, петербургского фотографа, ряд великолепных портретов, перетушированных, большого размера и сделанных с первого раза, без посредства обыкновенной методы увеличения (amplification). Инструмент, служивший г. Деньеру для получения этого результата, устроен Фойхтлендером, по указаниям самого фотографа. Эти портреты, почти в натуральную величину, поистине поразительны, и они возбудили между членами Академии всеобщее удивление».

Такие же известия напечатаны в журналах: «Institut», «Comptes-rendus de I’Academie des Sciences», «Siecle», «Journal des Debats», «Messager» ипр. Все они описывают энтузиазм, произведенный работами Деньера в Академии, и все восхищаются фотографиями его, невиданными еще в Париже.

Кроме этих печатных известий, в письмах, полученных из Парижа, доказывают, что прием, оказанный фотографиям Деньера, был блистательный. «Доселе таких вещей не было во Франции» сказал академик Реньйо, известный физик и президент фотографического общества. В таких же лестных выражениях отозвались о них известные ученые: Пулье, Депре, Био, Дюма, и известнейшие из членов фотографического общества: Граф Агуадо, Фуко, Аббат Моаньо. «До пятнадцати парижских журналов», пишет наш корреспондент – «говорят в эту минуту о необыкновенных работах Деньера, составляющих новость, невиданную в Париже».

В прошедшее воскресенье я говорил об удивительном портрете Шамиля, работы г. Деньера; теперь у меня под руками другой, но уже неудивительный, а уморительный портрет кавказского героя, одолженный своим существованием Москве. Под портретом этим подпись: «Шамиль Князь и Имам Кавказии». У Шамиля тут такая молодцеватая наружность, что чудо; бороды никакой нет; усища огромные; костюм – кавказский, с примесью русского генеральского шитья; в довершение всего, на груди красуется орден св. Станислава. Замечательный портрет этот продается в Москве, на углу Никольской Улицы. Продавец обращается, говорят, к проходящим с предложение: — «Не желаете, ли получить Шамиля?». И если вы изъявите такое желание, он обращается к вам с вторичным вопросом: «Какого желаете-с, с бородой или без бороды-с?» — говорите после этого, что у нас не деятельна промышленность.