Новое о Вильяме Каррике

Более 20 лет занимаюсь я сбором сведений о жизни и творчестве Вильяма (Василия) Каррика (1828-1878) – одного из первых русских фотохудожников, шотландца по происхождению, моего далекого родственника. Мои скромные публикации пробудили интерес к фотографу в Англии и США, но больше всего в Советском Союзе. Долгое время в биографии Каррика было много белых пятен. Благодаря энергичным поискам последних лет добыты интересные факты, обнаруженные неизвестные ранее письма и фотографии, другие документы, высказывания о Каррике современных ему деятелей культуры. Все это рисует личность целеустремленную, прогрессивную, увлеченную фотоискусством, убежденную в важности и нужности своего дела.

Сегодня я расскажу о ценных находках моих друзей. Я с удовольствием передам также в дар журналу «Советское фото» отпечатки с редких негативов Каррика, только что поступивших в мою коллекцию. Снимка эти никогда не публиковались в советских изданиях. Как вы знаете, Вильям Каррик родился в Эдинбурге, но с раннего детства жил с родителями в Кронштадте. В родословной книге Карриков и отец, и дед Вильяма значатся как «санкт-петербургские купцы», они закупали в России лес.

Отец Каррика интересовался искусством. Дом его постоянно был полон гостей – знаменитых художников музыкантов, артистов. Девяти лет Вильяма отдали учиться в английскую школу на Васильевском острове в Петербурге, а когда ему исполнилось шестнадцать лет и он проявил способности к рисованию, определили в Академию художеств. Юноша был зачислен в класс архитектуры, но интересовался живописью, преимущественно акварельной. Его преподавателями были А. Брюллов (брат Карла Брюллова), К. Кон, С. Щедрин, П. Басин.

В числе художников – выпускников академии Каррик три года провел в Италии, в Риме. Именно там, наверное, он увлекся фотографией. Об этом говорят письма к родным.

В 1859 году молодой художник открыл на Малой Морской в Петербурге фотостудию. Его компаньоном стал специалист по фототехнике, шотландец Джон Мак-Грегор.

Совместно с Мак-Грегором Каррик вел съемки народных типов России. В историю русской и мировой светописи он вошел как автор уникальной серии «Народные типы Поврлжья» (Ярославской, Нижегородской, Симбирской, Казанской губерний). С «Симбирским циклом» его снимков читатели «СФ» познакомились в 1978 году. Тогда я упоминала, что начинал Каррик со съемки уличных типажей Петербурга – разносчиков, водовозов, торговцев галантереей, поденщиков, нищих.

Снимки из этой серии перед вами. Найдены и некоторые живописные работы Каррика. Недавно ленинградский исследователь Ю. Епатко сообщил мне, что обладает несколькими акварелями Каррика, написанными в Петербурге в 1857 году. Он же разыскал в ленинградских архивах паспорт, выданный В. А. Каррику 5 января 1853 года и прошение Каррика от 6 мая 1853 года с просьбой удостоить его звания художника Академии художеств по классу архитектуры.

Ю. Епатко и С. Петров сообщили мне любопытную подробность, связанную с поездкой Каррика в 1857 году в Шотландию. Это был первый визит фотографа на родину после 29 лет жизни в России. Трудно сказать, с кем встречался Каррик в Шотландии, но, как свидетельствуют документы, найденные в Государственном архиве Октябрьской революции, в Петербург он привез три номера журнала «Колокол» А. Герцена и передал их художнику Ф. Захарову. В Петербурге вскоре была организована громкая читка этих номеров. Захарова арестовали. Каррику же в 3-м отделении дали понять, что и подданному Великобритании небезопасно распространять запрещенную в России литературу.

Недавно обнаружены воспоминания о В. Каррике, прочитанные на заседании пятого, фотографического, отдела Русского технического общества видным фотодеятелем В. Срезневским.

Срезневский высоко оценил опыты Каррика по пересъемке полотен художников – выпускников Петербургской академии художеств: «Едва ли кто из наших фотографов снимал более картин русских живописцев и едва ли кто другой так удачно передавал дух этих картин…».

Рассказывая о путешествиях фотографа по России, Срезневский подчеркнул: «Каррик фотографировал не виды, а типы: он точно изображал жизнь простого русского человека, …удивительно умел вселить к себе доверие русских людей».

Любопытны воспоминания Срезневского об экипировке фотографа: «В путешествие Каррик брал самодельную палатку на треножнике, ящик с банками, отдельный ящичек с проявляющими растворами, а также глицерин, которым он имел обыкновение покрывать проявленные негативы, чтобы отложить окончательную их обработку до возвращения домой».

Срезневский подробно перечисляет любимые объективы и аппараты Каррика: «одиночный объектив Фойхтлендера старой конструкции, употреблявшийся им для копий; маленький аппарат Дальмейера, которым сняты все виды и типы нашей Руси, и портретный объектив Дальмейера, которым сняты все портреты и типы городские; большая, но легкая камера для стекол в 50 см и маленькая камера Дальмейера – вот почти все его аппараты».

Мне кажется, эти сведения расширяют наши представления о Вильяме Каррике – художнике и человеке, делают его облик ближе и понятней всем, кому дорого искусство светописи.