Петербургская летопись

Сделайте милость, бросьте все ваши занятия, бросьте все ваши удовольствия и бегите сломя голову на Большую Конюшенную. Велите заложить карету, коляску, дрожки … . Нет, на это потребуется слишком много времени: выскочите из дому и возьмите первого извозчика, скачите изо всех сил извозчишьей лошади на Большую Конюшенную. Как жаль, что туда не проведены из всех концов города железные дороги! Как жаль, что грустный пример Леде надолго отучил летать по воздуху в аэростатах, не то вам бы тотчас следовало сесть в лодочку и нестись в Большую Конюшенную.
У вас, верно, есть жена или что-нибудь подобное, или сестра, или брат, или отец, или мать, или друг (в этой породе особенно нет недостатка, если вы в состоянии угощать обедами, завтраками, а тем паче давать деньги взаймы) или наконец какая-нибудь другая сердечная особа, которой вы желаете сделать приятный подарок. Между тем известно ещё  из древности, что после хорошего денежного капитала, самый приятный подарок есть портрет. А где можно получить портрет лучше, во всех отношениях, как не в Большой Конюшенной? Конечно нигде. Только в одном доме Кошанского, только у г. Даутендея и можно заказать свою особу со всеми прелестями, которыми наделила его природа. Г. Даутендей схватит самые мелкие, едва уловимые черты ваши, вашу улыбку, ваши ясные очи, ваши круглые с любовными ямочками щёки, ваш нос грациозно вздёрнутый или выдающийся смело вперёд и пригнутый к земле, все ваши родимые пятна и даже ту бородавку на виске, которую вы так искусно прикрываете волосами. Г. Даутендей собственно Гвебр, т.е. служитель солнца, но распоряжается со своим господином как бывало секретарь с начальником: «Всё подпишет председатель, что напишет секретарь» — говорится в песне. В настоящем случае можно сказать: «Всё нарисует солнце, что захочет г. Даутендей».
Из вышесказанного усматривается, что г. Даутендей дагерротипист. Точно, он дагерротипист, но не простой дагерротипист, а дагерротипист — художник. В портретах, выходящих из его рук, нет надобности ломать себе голову, чтобы дойти до того, с какой стороны на них посмотреть; не нужно ни прищуриваться, ни вообще делать какие либо гримасы, чтобы увидеть что-нибудь. Портрет Даутендея — это наилучшая литография на бристольской бумаге. И литография солнца, руководимого г. Даутендеем, имеет перед обыкновенной то преимущество, что сходство поразительно. Этим не ограничиваются ещё достоинства дагерротипов на Большой Конюшенной. С оригинала можно получить бесчисленное множество копий за самую ничтожную плату. Таким образом, желая осчастливить вашим изображением сердечного друга, вы можете, в месте с тем сообщить копии друзьям второго разбора и даже третьего, если угодно. Мы разговорились об этих портретах потому, что на днях получили в подарок подобный портрет и не можем нахвалиться его поразительным сходством и изящной работой Феба, которого можно теперь провозгласить решительно первым живописцем в мире.
Повторяем наше приглашение, не боясь даже прослыть гостинодворскими зазывальщиками; ступайте, бегите в Большую Конюшенную и требуйте от г. Даутендея, чтобы он умолил солнце списать с вас портрет.
Будете благодарить, право, будете благодарить, не раз скажите спасибо.